Термин «криминальное государство», вошедший в российский политический словарь с легкой руки Станислава Говорухина, утвердился там всерьез и надолго. Но что же это понятие означает? Как работают механизмы криминального государства? Прекрасной иллюстрацией к ответу на эти вопросы может служить «дело» бывшего генерального директора Воронежского завода строительных алюминиевых конструкций (ВЗСАК) Анатолия Наумова.
Уголовное дело в отношении Наумова появилось на свет 29 августа 2000 года. Поздним вечером в подмосковных Люберцах машина, в которой ехал генеральный директор, была остановлена патрульной машиной ГИБДД. «Случившиеся» вдруг поблизости сотрудники РУБОПа Московской области решили обыскать водителя и пассажира и были за свои старания вознаграждены: у Наумова был обнаружен незарегистрированный пистолет. Около полуночи гендиректор был доставлен в Люберецкое РОВД, где и было принято решение о возбуждении уголовного дела по факту обнаружения огнестрельного оружия.
Многие странности в деле задержания А.Наумова с самого начала были видны, как говорится, невооруженным взглядом. За пару недель до описываемых событий между двумя крупными акционерами ВЗСАК, - Наумовым и братьями Мурадянами, возглавляющими московскую фирму «БАМО-стойматериалы», - возник конфликт. В Москву гендиректор прибыл по вызову МВД. В министерстве ему организовали встречу с представителями некоего ЗАО «Куратор», которое должно было дать заключение по поводу возникших между акционерами разногласий. Сотрудники ЗАО посоветовали Наумову встретиться с неким банкиром, который мог бы стать инвестором вместо братьев Мурадянов, раз уж у тех не сложились отношения с гендиректором. «Куратор» дал свою машину с шофером, и А.Наумов поехал на встречу непосредственно из здания МВД. Водитель, вроде бы, заблудился и машина поздним вечером оказалась в Люберцах...
При той системе безопасности, которая существует в министерстве, пронести оружие в здание и вынести его обратно Наумов определенно не мог. В Воронежской областной Думе, депутатом которой был в то время Наумов, его, вообще-то, считали человеком достаточно эксцентричным. В материализации духов и раздаче слонов гендиректор, тем не менее, замечен не был. В искусстве добывать пистолеты из воздуха - тем более. Остается, таким образом, ровно два объяснения случившегося. Либо поздним вечером 29 августа 2000 года под влиянием процессов, происходящих в атмосфере г.Люберцы Московской области, у гендиректора ВЗСАК Наумова Анатолия Алексеевича внезапно прорезались способности Копперфилда, либо... Либо тем же самым вечером и в том же самом месте имело место оперативное внедрение пистолета за пояс фигуранта. Операция, хотя и созвучная «оперативному внедрению агента в бандформирование», но Законом «Об оперативно-розыскной деятельности» все же не предусмотренная.
К вопросу о том, какая из двух версий случившегося является более правдоподобной, мы еще вернемся, а пока же посмотрим на то, что происходило дальше. Как рассказывает Наумов, на следующий день после ареста к нему в камеру явился один из братьев Мурадянов и заявил о том, что гендиректор будет находиться здесь до тех пор, пока не передаст свой пакет акций БАМО. Здесь у российского «правосудия» вышла, однако, промашка. В результате вмешательства председателя Воронежской Облдумы А.Голиусова и поддержки депутатов Госдумы Г.Костина и Р.Гостева, Наумов был освобожден по залог. Однако обретенной свободе гендиректор радовался, увы, не слишком долго. Предъявляемые обвинения посыпались на него как из рога изобилия. В августе 2001-го Наумову была изменена мера пресечения, и он вновь оказался за решеткой - на этот раз Елецкого следственного изолятора. Букета экономических преступлений, в которых следствие обвиняло Наумова, вполне хватило бы для того, чтобы упрятать в тюрьму Аль Капоне, Лаки Лучано, Вито Корлеоне вместе с Марлоном Брандо и Аль Пачино впридачу. Судебный процесс по делу Наумова должен состояться достаточно скоро, а потому возможности узнать о сути предъявленных обвинений у воронежской общественности еще будут. Мы же остановимся пока на вещах не менее интересных - тех, о которых адвокату А.Наумова, заведующему Адвокатским Бюро «Партнеры» Сергею Бородину удалось узнать в процессе ознакомления с подготовленным следствием обвинительным заключением.
Знакомство с обвинительным заключением является делом далеко не столь простым, как это может показаться человеку несведущему. Возвращаясь к изучению тех томов (вначале их было 45), с которыми защита уже успела ознакомиться, сотрудники Бюро «Партнеры» вдруг обнаруживали, что в них появлялись новые, ранее не встречавшиеся им материалы. Следователи в прямом смысле слова пустились «во все тяжкие», пытаясь добиться обвинительного приговора для фигуранта по делу. По мере рассмотрения обвинительных материалов становилось все более и более очевидным, почему происходит подобное.
В одном из томов дела Сергею Бородину удалось наткнуться на три интересных постановления о выемке документов, касающихся финансово-экономической деятельности ВЗСАК и Ново-Воронежского ликеро-водочного завода, также принадлежащего Наумову. Сама по себе данная выемка не представляла чего-либо интересного. Интерес предоставляла дата вынесения постановлений: 30 августа 2001 года. Итак, 29 августа около полуночи Наумова доставляют в Люберецкое РОВД, где и принимается решение о возбуждении уголовного дела по факту обнаружения оружия. Никаких других фактов у люберецких следователей не было и быть не могло, ибо никаких других уголовных дел в отношении Наумова на тот момент возбуждено не было. Спорить с тем, что люберецкие следователи очень плохо знают географию, мы, конечно же, не станем. Однако тот факт, что Воронежская область находится далеко за пределами Люберецкого района Московской области им наверняка был известен - и тем не менее, занюханные следователи люберецкого РОВД нагло лезут на чужую территорию. Более того, ранним уторм 30 августа они уже знают не только о существовании ВЗСАК и нововоронежской ликерки, но и том, в каком депозитарии хранятся сведения об акционерах этих предприятий, и выносят постановление о производстве выемки! Прямо как в анекдоте: «Иду и вижу: в кустах рояль!»
Дальше - больше. 8 сентября Наумова выпускают под залог, а уже 12 сентября первый заммминистра МВД (теперь уже бывший) В.Козлов направляет заместителю генерального прокурора РФ В.Колмогорову письмо, в котором требует, чтобы Генпрокуратура опротестовала решение Люберецкого суда об изменении меры пресечения. Представляете себе уровень - первый заместитель самого Рушайло? Сотни громких заказных убийств, ни одно из которых таки и не было доказано, подождать могут, но не люберецкое же дело Наумова!? Что же господин Коломогоров? Тоже ведь человек занятый - дочь в Швейцарии учится, а на это деньги нужны, никакой прокурорской зарплаты не хватит. Именно ему пришлось отвечать в Думе на вопросы об августовском дефолте в августе 1998 года. Представляете себе ситуацию? Ущерб, нанесенный государству, составляет несколько сот миллиардов долларов (сумма российских бюджетов за десять лет минимум). В качестве свидетелей готовы выступить 145 миллионов человек. Если все документальные подтверждения того факта, что на рынки ГКО играл 171 высокопоставленный чиновник, включая Чубайса. На роже каждого из этих чиновников прямо написано, что он является вором, и ничем, кроме воровства зарабатывать на жизнь не может. А господин Колмогоров бегает вокруг Чубайса и кричит: «Не вижу! Ничего не вижу!». А люберецкое дело Наумова господин Колмогоров узрел и дал отмашку на раскрытие совершенных Наумовым «экономических преступлений».
Дело Наумова начинает раскручивать следователь Воронежского УВД Гликин. Однако, опять возникает неувязка. Наумов через суд восстанавливается в должности гендиректора (БАМО, захватившее завод, это решение игнорирует), а Гликин пытается вмешаться в дело суда столь бесцеремонно, что воронежская прокуратура отстранила его от ведения следствия. Не страшно! Дабы исключить нежелательное вмешательство прокуратуры дело передается в ведение следственного комитета МВД.
29 ноября 2000 года дело Наумова принял в производство следователь Шершунович. До 8 декабря никаких следственных действий произведено не было, однако 8-го Шершунович накладывает арест на акции ВЗСАК, принадлежащие Наумову и шести другим акционерам, никакого отношения к заведенному в отношении гендиректора уголовного делу не имеющим(!). Причина наложенного ареста объясняется просто: через два дня, 10 декабря должно состояться собрание акционеров ВЗСАК, на котором эти шесть человек могут проголосовать за Наумова.
Арест акций А.Наумова и его сторонников дал БАМО основания не признать результатов прошедшего 10 декабря собрания, и на собрании, состоявшемся 11 января 2001 года (уже без Наумова) назначить гендиректором ВЗСАК начальника службы безопасности БАМО Ю.Лукашева. Определяется дата следующего собрания акционеров - 28 июня 2001 года. 27 июня проходит заседание Фелерального суда Коминтерновского района г.Воронежа, который арест всех акций, кроме акций Наумова, отменяет. Происходит это примерно в 13.30. Шершунович покидает зал суда примерно около 11.45 и... накладывает на акции новый арест, причем объявление о факте нового ареста следует уже около 12.40. В течение часа действуют два незаконных постановления одновременно! Но в том-то и дело, что плевать шершуновичам с высокой колокольни на полную незаконность любых их действий. Главное - сделано: собрание акционеров ВЗСАК опять проходит без сторонников Наумова...
Надо ли говорить о том, что в любой стране из числа тех, которые с придыханием называют у нас «цивилизованными», каждый из описанных нами фактов стал бы предметом самого серьезного расследования. Последствия, которыми грозит подобное расследование за рубежом, хорошо известны: коррумпированную шваль, обслуживающую интересы уголовного мира из органов вышибают без колебаний и без какой-либо надежды на пенсию. Именно в этом и состоит отличие России от Запада: существование вертикально интегрированных криминальных структур, подобно описанной нами выше, там невозможно в принципе. В современной России эти структуры пронизывают общество сверху донизу - от чубайсов до мелких, прикрывающихся удостоверениями следователей МВД швондеров, - и действуют открыто, нагло, агрессивно, с цинизмом, в некоторых случаях буквально поражающим воображение.
В начале декабря председатель Верховного суда России Вячеслав Лебедев обратился к руководству Генпрокуратуры и МВД с просьбой дать разъяснение по фактам участившихся случаев нападений на судей, которые совершали ...сотрудники правоохранительных органов. Поводом для обращения стал случай, произошедший 25 ноября 2001 г. с судьей Владимирского областного суда Ю.Беспаловым. Машина, в которой он ехал, поздним вечером была остановлена милицейским «уазиком». Оттуда с автоматами наперевес вышли сотрудники милиции и потребовали предъявить документы и личные вещи для осмотра. Судья, показав свое служебное удостоверение, попросил у стражей порядка соответствующее разрешение. Те в ответ сначала уложили судью на снег, а затем, запихнув в автомобиль, привезли в отделение милиции. В отделении судье объяснили, что его неприкосновенность органам «до лампочки», а потому пусть молчит, ибо «мы давно таких, как ты, не наказывали. А будешь возмущаться - посадим в клетку». В конце концов, Ю.Беспалова вышвырнули на улицу, предупредив о том, что если он будет жаловаться, то у него могут найти не только наркотики, но еще и «стингер».
Случай, о котором мы рассказали, к «делу Наумова» имеет самое прямое отношение. По той причине, что задержание судья Беспалова имело место в тех же самых Люберцах, в которых был арестован в первый раз гендиректор «ВЗСАК». Наумова вовсе не случайно завезли именно в Люберцы - к отморозкам, готовым выполнить любой приказ своих уголовных хозяев. А те затем передали эстафету своим коллегам по «раскрытию» (фабрикации ?) экономических преступлений.
Возьмем, к примеру, одно из предъявленных Наумову обвинений - обвинение в преднамеренном банкротстве. Следствие выдвинуло это обвинение невзирая на то, что как ранее, так и в настоящее время в отношении ВЗСАК процедура признания банкротом... не осуществлялась. Не было такого - и все тут. Но следствие на данном обвинении настаивает - на том «основании», что часть активов завода была переведена Наумовым в созданное дочернее предприятие. (Что было сделано в соответствии с законом и не уменьшило активов ВЗСАК, ибо 100 процентов «дочки» принадлежало алюминиевому заводу). Логика следствия такова: если бы процедура признания банкротом начала вдруг осуществляться, то у кредиторов могли бы возникнуть сложности с ее реализацией - и это при том, что волна заказных банкротств буквально захлестнула страну.
Динамика черного передела поразительна - российские арбитражные суды рассматривают сегодня более 30 тысяч дел о банкротстве. «30 процентов банкротств России приходится на заказные. Треть кредиторов заинтересована не в получении денег, а в смене собственника», - признает руководитель Федеральной службы России по финансовому оздоровлению Т. Трефилова. Российская пресса полна статей, рассказывающих о феерических полномочиях и практически полной гарантии безнаказанности, которые получает забравшийся на предприятие арбитражный управляющий. А А.Наумову предъявляется обвинение в том, что он предпринимал действия, которые могли бы - потенциально! - затруднить задачу позарившихся на ВЗСАК стервятников. Итак: процедуры банкротства нет, активы остались без изменений, нет реального ущерба, нет потерпевших, - а обвинение во всем этом есть!
Более того. Те же самые обстоятельства создания «дочки» положены в основу обвинения по другой статье - «Злоупотребление полномочиями». Но если в первом случае Наумов обвиняется в том, что действовал в интересах сохранения ОАО «ВЗСАК», то во втором - в том, что действовал вопреки интересам этой организации. До чего же изобретательно действуют в России шершуновичи! На что же делается расчет при предъявлении подобных обвинений? На коррупционность и некомпетентность российского суда?